В 1936-1939 годах на острове Беринга функционировала научно-исследовательская станция Арктического института Главсевморпути, созданная на базе «Опытного питомника имени А.И. Черского». Ее первым и единственным начальником была командированная из Москвы Елена Дмитриевна Ильина. В сентябре 26-летняя Лёля впервые ступила на далекую, суровую и прекрасную землю. Сегодня «бабушке российского звероводства» исполнилось бы 110 лет. Потребуется не одна книга, чтобы описать ее долгую насыщенную и плодотворную жизнь. Но мы ограничимся лишь малым фрагментом, мимолетной вспышкой, оставившей яркий след в судьбе этого удивительного человека. Эпизодом, имя которому «Командоры».

Лёля родилась 18 декабря 1909 года в Петербурге. Детские и юношеские годы прошли в окружении людей творческого, поэтически-бунтарского склада. Ей была интересна и близка литература, но самым любимым предметом стала биология. В 1924 году девчонка по прозвищу Бэпс стала членом знаменитого КЮБЗа – кружка юных биологов Московского зоопарка, созданного тогда же на базе кружка юных натуралистов. Научно-исследовательская работа кюбзовцев сочеталась с реальными взрослыми делами: они помогали сотрудникам зоопарка убирать клетки, кормить зверей и птиц, следить за ростом детенышей, вести дневниковые записи, выезжали в экспедиции, а иные удостаивались чести проводить экскурсии. С тех пор зоология и звероводство стали делом всей ее жизни.

В 1929 году отделение звероводства и охотоведения Московского зоотехнического института, на которое Ильина поступила в 1927-м, было выделено в самостоятельный Институт пушного звероводства. После окончания вуза в 1930-м, она занялась селекцией цветных лисиц на 1-й Московской звероферме. Работала в должности бригадира опытной секции, после организации научно-опытной станции – научным сотрудником, а затем заведующей научной частью. После ликвидации научно-опытной станции перешла старшим научным сотрудником в Салтыковскую центральную лабораторию Научно-исследовательского института пушно-мехового хозяйства.

В 1936 году Главное управление Северного морского пути командировало Ильину на Командоры для организации пушной научно-исследовательской станции (в 1936-1938-х хозяйство подчинялось Главсевероморпути, а в 1939-м передано Главпушнине Наркомвнешторга). Научные изыскания тех лет подробно изложены Еленой Дмитриевной в труде «Островное звероводство» (1950) и одноименном диссертационном материале (1953), а также отчетах «Калан» (1951) и «Морские котики» (1952). А личные впечатления отражены в «Путевых записках и лирических отступлениях научного работника», изданными членами семьи в 2009 году.

На тот момент в Советском Союзе существовало только одно островное звероводческое хозяйство – на Командорах. Проект реформ по образцу островов Прибылова (США) начал формироваться в 1919 году, а план конкретных мероприятий был разработан в 1922-м, но повсеместная разруха и транспортные проблемы позволили осуществить намеченное только через несколько лет. Реформы предусматривали ограничение, а затем и отказ от охоты на каланов, рационализацию котикового промысла и обустройство кормушек-ловушек для подкормки и селективного забоя песцов в условиях их полувольного содержания. В 1925 году по указанию начкомпрома Е.Н. Фрейберга на о. Медном была полностью прекращена охота капканами и ружьями, а на о. Беринга в районе Северного селища организован небольшой песцовый питомник, получивший в 1926-м имя основоположника идей островного звероводства – Александра Черского. Елена Ильина поставила работы на новый, значительно более высокий, научно обоснованный уровень. Питомник был реорганизован в научно-исследовательскую станцию, там проводили генетические опыты по скрещиванию разномастных пар для объяснения выщепления белой формы, изучали протекание беременности у самок, особенности развития щенков и патологические случаи. Полученные данные легли в основу рекомендаций по составлению кормовых рационов, определению зрелости меха и т.д. – словом, всех аспектов ухода за зверем и его промысла.

Сама начальница станции называла себя «фактически вторым зоотехником», подразумевая, что ей приходилось совмещать исследовательскую работу с чисто производственной. По долгу службы последнее она была не обязана делать, но таков уж был характер этой сильной неравнодушной женщины – нужно было разобраться во всем, докопаться до самой сути. «И в архивах копаюсь <…>, и химией занимаюсь, и карту острова начала снимать, и подопытные песцы есть, и «труды» пишу, и техучебу провожу. В общем, всё и вся», – рассказывала она в одном из писем. Ей приходилось много ходить и ездить по острову: «…сейчас [лето 1937] почти все время приходится проводить в острове. Нужно проверять норы, считать щенят, и в селе бываешь самое большое 5-6 дней, а чаще уходишь через 2-3 дня». Зимой передвигалась на собачьих упряжках – она быстро и легко освоила навыки каюра, летом – на шлюпке. На о. Медный ходила на кавасаки – большой плоскодонной моторной лодке.

«Ходовые способности» «бабы в бруках», лазавшей по горам с грузом за плечами наравне с мужчинами и лишь немного уступавшей им в скорости, заставляли алеутов признавать в ней не «научника», а «своего», промысловика («научниками» на Командорах до сих пор называют приезжих специалистов, чужаков, по отношению к «своим» этот термин не применяют). Елена никогда не обижалась на прямолинейность островного народа и была «очень и очень горда» своим необычным статусом. Ей никогда не было скучно, да и некогда было скучать – рабочий день длился до позднего вечера: «Я удивляюсь себе, почему я сижу уже почти год на одном месте, а той скуки, которая бывала у меня в Москве, когда долго нет командировок, нет. Думаю, это благодаря разнообразию работы, поездкам по острову и бесконечному богатству здешней, суровой, на первый взгляд, природы. Едешь или идешь по тем же местам, и каждый раз замечаешь какие-то изменения, видишь очень много нового. И такого многообразия в работе еще не было».

Восхищала и природа: «Удивительно зимнее небо, которое бывает таких расцветок, которых никогда не увидишь на материке. Замечательна была смена красок на горах осенью!»

Коллектив научной станции подобрался небольшой, но удивительный и поистине легендарный. «Производственная часть» состояла из начальника НИС – самой Елены Дмитриевны, заместителя директора зверосовхоза по производству Георгия Доментьевича Полякова и промыслового старшины беринговского алеута Петра Игнатьевича Березина.

Георгий Доментьевич Поляков

Георгий Доментьевич (ок. 1903 г.р.) работал на о. Беринга с 1933 года. Это был человек увлеченный, свято веривший в светлое будущее. О таких говорят – практик, целиком и полностью посвятивший себя любимой работе.  «Он презирает «науку», – писала Елена Дмитриевна, – требует «пользы для работы» каждой вещи, критикует «сухотину», чем не позволяет мне халтурить». Нелюбовь к«сухой науке» компенсировалась богатым практическим опытом. Каждый совместный проект, каждая статья обсуждались, подвергались конструктивной критике и зачастую полностью переделывались. Много лет Георгий работал старшим зоотехником Командорского зверосовхоза. В 1950 году его сменил на этой должности Алексей Иванович Котов – ученик Елены Дмитриевны, один из основателей песцовой зверофермы на о. Беринга. В послевоенные годы Поляков поднимал котиковое хозяйство на о. Тюленьем, ставшем вновь российским. В 1955 г. он возглавлял там котиковый промысел. О дальнейшей судьбе семьи Поляковых островитяне не знают.

Петр Игнатьевич Березин

Петр Игнатьевич Березин (ок. 1880 г.р.) также был личностью неординарной. В береговой охране о. Беринга он служил аж с 1898 года – не просто «до революции», а так давно, что молодой начальнице НИСа было даже сложно представить. «Промысловый старшина-алеут, от которого зависят и всякие материальные блага, вроде лучшей подошвы на торбоза, мелкого инст­румента, свечей и тому подобного – признал меня целиком и полностью» – писала она. Старик мало о себе рассказывал, все больше молчал и добродушно посмеивался над пикирующейся молодежью. Это в 1930-х он «выдавал подошвы», но старожилы помнили, как в сентябре 1905 Петр защищал Северное котиковое лежбище и освобождал товарищей, захваченных японскими «хищниками». Был охранником, был разведчиком. Но из всех наград получил лишь одну – признание и уважение односельчан.

Упоминала Елена Дмитриевна и Мякишевых. С Николаем Ивановичем по прозвищу Дутр (1894 г.р.) ей работать не доводилось, зато про пса Тулупа, передового мякишевской упряжки она была наслышана. Рассказывали, что его запрягли в чужую нарту, чтобы вел в тумане, но пес отказался тянуть, во время ночлега вырвал кол, к которому был привязан, и вместе с ним ушел к своей нарте. Тулуп прошел около 20 км, таща за собой метровый дрын. Необычная история верного пса произвела на зоолога сильное впечатление и заставила проникнуться уважением.

С Николаем Ильина не работала. Зато была знакома с его женой Антониной (ок. 1903 г.р.), родной сестрой известного промысловика Апполинария Игнатьевича Бадаева. Ее имя также можно встретить на страницах «Путевых записок». Тоня рано осиротела и воспитывалась в семье Ладыгных. С 10-летнего возраста она нянчила младших деток приемной семьи, и те обожали ее за внимание и ласку. Своих детей ей Бог не дал, и она нянчила чужих. В 1938-м женщина с удовольствием проводила дни с маленьким Олежкой.

После отъезда с островов Елена Дмитриевна подготовила к публикации книгу «Котики на Командорских островах» (1940), так и оставшуюся в виде рукописи. Работала ведущим специалистом в Главпушнине, а с 1942 г. – начальником производственного отдела Главзверовода Наркомвнешторга СССР. В июле 1945 г. ее командировали в Германию для оценки и последующего обора племенных пушных зверей клеточного содержания с немецких звероферм, животные подлежали отправке в Советский Союз в качестве репарационных выплат.

В 1946 г. она второй и последний раз посетила острова – на борту военного тральщика, в составе комиссии, занимавшейся оценкой состояния котиковых лежбищ и популяции каланов. Дальневосточная экспедиция изучала положение дел на Камчатке, Сахалине, Курилах, Командорах и о. Тюленьем. Целью было выяснение возможностей организации вольных звероводческих хозяйств на территориях, возвращенных под юрисдикцию СССР.

Текст: Наталья Татаренкова, начальник отдела сохранения историко-культурного наследия